А.В.Золотов,
член ЦК РПР
Товарищи И.М. Герасимов, М.В. Попов и В.И. Галко подняли очень значимый вопрос о хронологии и этапах контрреволюции в СССР.
Прежде всего, отметим, что тенденция к прехождению диктатуры пролетариата проявилась с момента ее установления – в виде ее бюрократических извращений, когда работники нового государственного аппарата подменяли борьбу за коренные интересы рабочего класса протаскиванием своих интересов, расходящихся с первыми.
Борьба с бюрократизмом шла через расширение практики участия рабочих в управлении, включая такие его развитые формы, как шефство заводов над государственными учреждениями, социалистическое совместительство (выполнение ответственных функций в госаппарате рабочими) и т.д. Со своей стороны, носители бюрократических тенденций стихийно или сознательно стремились к отстранению рабочего класса от государственного управления.
Бюрократические извращения как проявление мелкобуржуазности в сфере управления получали свое отражение и в теории. В условиях диктатуры пролетариата, тем более после завершения перехода к коммунизму в его первой фазе подобные проявления принимали форму борьбы с марксизмом при его формальном признании, то есть – пересмотра его основ – ревизионизма. Положения ревизионистского толка попали в такие значимые документы, как, например, Конституция СССР. Так, в Конституции 1936 года советское государство характеризовалось в качестве государства рабочих и крестьян, что искажало сущность диктатуры пролетариата как безраздельного политического господства городского, фабрично-заводского рабочего класса. Добавить в перечень субъектов государства «трудовую интеллигенцию», и налицо – «общенародное государство», что и было сделано в Конституции СССР 1977 года.
Бюрократические извращения диктатуры пролетариата могли выступать и в форме оппортунизма, когда предлагались практические меры, ведущие к срыву коммунистического строительства (например, «сверхиндустриализация»).
Крупной уступкой оппортунизму стала замена выборов депутатов по производственным коллективам выборами по территориальным округам, означавшая подрыв организационной формы диктатуры пролетариата. В этот же период – конца 1930-х годов – без каких-либо партийных и государственных решений было свернуто шефство заводов над госаппаратом и соцсовместительство. Рабочий контроль за деятельностью госаппарата был заменен контролем со стороны специального государственного органа – наркомата госконтроля.
Можно ли утверждать, что эти ревизионистские и оппортунистические искажения упразднили диктатуру пролетариата? – На наш взгляд, нет. Рабочий класс оставался политически организованным в господствующий класс благодаря коммунистической партии. Партия была правящей, включала в свой состав сотни тысяч рабочих, в том числе сознательных и активных, базировалась на первичных партийных организациях заводов и фабрик. Ее вождем был И.В. Сталин, стремившийся следовать букве и духу ленинизма. Конечно, вне системы Советов, формируемых производственными коллективами, связь партии с классом стала значительно слабее и тоньше (а где тонко, там и рвется).
После смерти Сталина действие бюрократических тенденций привело к победе в партийно-государственном руководстве ревизионисткой линии. Эта победа была закреплена в принятой на XXII съезде КПСС программе партии, провозгласившей отказ от диктатуры пролетариата. Вскоре после этого был осуществлен и отказ от перспективы перерастания социализма в высшую фазу коммунизма – в форме продвижения концепции «развитого социализма».
Победа ревизионизма в руководстве партии рабочего класса – это страшный удар по диктатуре пролетариата. Партия в существенной мере оказалась деморализованной и потому потеряла способность организовать борьбу за уничтожение классов.
Победа ревизионизма не была сразу полной и окончательной. Так, в теории были сильны позиции сторонников социализма как планового хозяйства. Они находили поддержку у части партийно-хозяйственных работников. Показательно, что в 1979 году, спустя 14 лет после рыночной реформы 1965 года, было принято постановление партии и правительства, нацеливающее на укрепление планомерности в экономике. Другое дело, что обюрократившийся государственный аппарат саботировал его реализацию.
В стране в плановом порядке строились новые предприятия, школы, больницы, жилые дома, но утрата коммунистической перспективы вела к падению темпов развития, а отсутствие эффективного рабочего контроля за госаппаратом создавало благоприятные условия для дальнейшего нарастания бюрократизма.
Едва ли госаппарат выступал в это время как коллективный капиталист. Его работники жили за счет прибавочного продукта, но такой источник их материального обеспечения неизбежен при диктатуре пролетариата пока сохраняется выделение особой группы управленцев. Размеры этого обеспечения выходили за рамки того, чем располагали квалифицированные рабочие. Применительно к выдающимся ученым-организаторам науки: Курчатову, Королеву, Харитону и т.д. – это было оправданным, в большинстве остальных случаев нет. Но получение бюрократических льгот и привилегий, причем преимущественно в натуральной форме – не то же самое, что производство прибавочной стоимости.
В условиях бюрократической бесконтрольности стала процветать взятка, распространялись формы деятельности с целью частной наживы: спекуляция, производство из неучтенных материалов с присвоением выручки организаторами такого производства и т.д. Другими словами, стали возникать и множиться капиталистические элементы в экономике.
В этом особенность возникновения капитализма: его экономика возникает раньше, чем устанавливается политическое господство класса капиталистов. Правда, как обосновал профессор М.В. Попов, только с установлением диктатуры буржуазии начинается хронология капиталистической общественно-экономической формации.
Победа ревизионизма в руководстве партии непосредственно, сама по себе не могла превратить экономику СССР в государственно-капиталистическую монополию. Известное ленинское положение о том, что социализм – это государственно-капиталистическая монополия, обращенная на пользу всего народа, не следует понимать как допущение образования одной монополии, охватывающей всю капиталистическую экономику. В своей работе «Грозящая катастрофа и как с ней бороться» Владимир Ильич связывает государственно-монополистический капитализм в России с деятельностью известных российских синдикатов «Продамет», «Продуголь», сахарного синдиката и т.п., которые, срастаясь с буржуазным государством, оставались независимыми друг от друга. В начале 60-х годов при наличии народнохозяйственного плана экономика СССР еще была единым организмом, хотя и вступающим в период кризиса.
Если бы это был государственно-монополистический капитализм, то была бы правомерна характеристика его как «советского империализма» с господством финансового капитала в экономике страны, вывозом капитала, с участием в переделе мира в противовес другой империалистической сверхдержаве. На наш взгляд, это не соответствует сути финансов в СССР, действительным отношениям в рамках СЭВ, военной помощи со стороны СССР Вьетнаму.
Государственный капитализм в качестве преобладающего в экономике нашей страны был: после установления диктатуры буржуазии и до массовой приватизации. В таком виде он существует сейчас в Белоруссии.
Когда же победила диктатура буржуазии в России? После завершения периода двоевластия. Этот период начинается с появлением буржуазного народного фронта и представляющей его в законодательных органах межрегиональной депутатской группы. Так называемые «советы», буржуазным устремлениям которых не соответствовала даже ревизионистская риторика и оппортунистическая практика большинства членов КПСС, все больше противопоставлялись КПСС, в том числе на уровне предприятий – в лице «советов трудовых коллективов», противостоявших парткомам. Двоевластие завершается летом 1991 года, когда парторганизации КПСС уходят с предприятий, и партия окончательно теряет связь с рабочим классом.
Главный вывод таков: уступки коммунистических сил во внутрипартийной борьбе с ревизионизмом и оппортунизмом открывают дорогу контрреволюции и реставрации буржуазной диктатуры. Партия рабочего класса уже в период своего становления должна бороться с ревизионизмом и оппортунизмом, развивать теорию марксизма-ленинизма и практику борьбы за коренные интересы рабочего класса.
