А.Лукьянов,
Рабочая партия России,
г.Барнаул
Среди наших товарищей часто возникают споры о том, когда именно диктатура пролетариата в СССР была ликвидирована и установилась диктатура буржуазии.
Сам я твёрдо убеждён, что диктатурой пролетариата после 1961-го года уже и не пахло, а в результате контрреволюционного переворота на XXII Съезде КПСС была установлена диктатура буржуазии. Этой уверенности способствовало моё происхождение из рабочей семьи и многочисленные беседы с отцом, а также и то обстоятельство, что сам я немного захватил доперестроечные времена. Мой отец, будучи рабочим, поменял много рабочих мест из-за конфликтов с начальством и много чего мне порассказал. Рассказывал он, в частности, о том, что события с подавлением рабочих выступлений летом 1962-го года имели место не только в Новочеркасске, но, по крайней мере, ещё в Бийске и в Кемерово (только в этих городах обошлось без расстрелов). Рассказывал и о своей кратковременной работе грузчиком на распределительной базе в 1970-х годах. На этой базе было всё, а в магазинах Барнаула — пустые полки. Рассказывал об отношении рабочих к подавляющей массе начальников и особенно к освобождённым партийным секретарям, начиная с цехового уровня и до общезаводского. Отношение это было, мягко скажем, неприязненным. Со слов отца в массе своей и начальники, и партийные секретари были карьеристами и горлопанами.
У нас на периферии дело обстояло следующим образом.
Уже с конца 50-х мой отец вместе со своей старшей сестрой детьми стояли в очередях за маслом и за хлебом, с которыми в Барнауле (надо полагать и во всём Алтайском крае) начались перебои (результат ликвидации МТС). Что касается более раннего времени, то родители отца говорили, что было трудно, но жизнь улучшалась с каждым днём и Сталина они очень уважали. В середине 50-х (вскоре после побоища местных рабочих с чеченцами летом 1954-го года) они из барака переехали в полноценную квартиру с высокими потолками, с двумя комнатами, кухней, большим совмещённым санузлом.
Мои дед с бабушкой работали на «Трансмаше» и тогдашнего директора завода Чудненко они уважали. Говорили, хороший был организатор, всех рабочих лично знал, помнил личные просьбы каждого рабочего. Ещё Колосов был толковый, движок «двадцатку» для БМП разработал. Отец работал на «Трансмаше» уже при Маркине, и отношения между рабочими и начальством были уже совсем другими. Рожков, ставший директором после 1990-го года, чистой воды карьерист и нехороший человек: когда этот деятель из мастеров, путём заискивания перед вышестоящими, стал начальником цеха, он прошёл по цеху и всем рабочим, которые его знали сказал, чтобы они теперь с ним не здоровались, мол, кто вы и кто я.
Несмотря на отдельных толковых руководителей, негативная тенденция в общем и целом однозначно превалировала. Местному начальству было глубоко наплевать, как живут местные рабочие. С продуктами были перебои, масло то появлялось, то исчезало, колбасы и конфет было не достать, только в Кемеровскую область за ними ехать, фруктов мы у себя практически не видели, только яблоки в сезон, казахские арбузы по осени, да на новый год один апельсин в новогоднем подарке. Очереди на жильё для рабочих начали тянуться годами (расшириться до трёхкомнатной мы так и не успели — наступила перестройка).
С Алтайского края местное начальство всё произведённое у нас под метёлку сдавало в центр, а у нас в Барнауле рабочие не видели ни фруктов, ни конфет, ни колбасы, ни сгущёнки, ни бийской тушёнки (многие её первый раз только в армии видели). В самом Бийске располагался мощный мясокомбинат, куда гнали стада скота из самой Монголии, но мясо там было в дефиците. Мой отец за колбасой и конфетами ездил на электричке в соседнюю Кемеровскую область, в город Прокопьевск. Вот за это Алтайский край получил два ордена Ленина ещё при первом секретаре крайкома Георгиеве (до 1976-го года). Выходит, полное благосостояние и всестороннее свободное развитие основной массы рабочих алтайского края не было целью существовавшего тогда производства. Причём, такое отношение к местным рабочим проявлялось во всём. При Аксёнове (следующий после Георгиева) вообще довели край до ручки, например, в начале 80-х годов тот же Бийск зимой заморозили полностью, потому что не запасли угля. Правда, приезжала комиссия из Москвы и Аксёнова за это так взгрели, что он от инфаркта помер.
Если бы алтайским рабочим тогда кто-то сказал, что у нас в стране диктатура пролетариата — они бы его не поняли или высмеяли бы. И вот почему. Они уже работали на «дядю» и к средствам производства относились как к чужим, презирали начальство и гонку за «планом», когда к концу месяца по принуждению «управленцев» приходилось гнать откровенный брак, чтобы только начальство в срок за штуки отчиталось перед вышестоящими. Потом первую декаду месяца этот брак исправляли и к концу месяца снова гонка за достижением плановых показателей. Почему начальство так заботилось о формальных показателях? Всё очень просто. За достижение плановых показателей директор получал премию размером с его оклад, нижестоящие начальники получали поменьше, но тоже существенную прибавку, а рабочим — 10-20 рублей. Начальниками двигал личный интерес в ущерб общественному, а контроль со стороны рабочих над ними отсутствовал. Во имя личных интересов они и в партию вступали. Негативная селекция в руководстве всех уровней шла вовсю и в 60-е, и в 70-е, и в 80-е годы. Рабочие, конечно, тоже не ангелы, относясь к заводу как чужой собственности, выносили кое-что. Однако, такой пример подавало рабочим начальство. Мой отец работал транспортировщиком на электрокаре и был в курсе воровства начальников, даже перевозил кое-что по их указанию.
Вероятно, жители столичных городов и крупных промышленных центров меньше сталкивались с таким откровенным проявлением антирабочей, антикоммунистической линии. И действительно, заходит, скажем, ленинградец в обычный ленинградский магазин и видит там хорошие туфли производства Барнаульской обувной фабрики, барнаульское сгущённое молоко, бийскую тушёнку, видит и думает, что везде так. Откуда ему знать, что мы у себя и в глаза не видели обуви, произведённой на нашей же фабрике, сгущённого молока, произведённого в 15-ти минутах ходьбы от моего дома? Снабжение Москвы и Ленинграда было в приоритете — руководство прикармливало столичных рабочих, чтобы избежать рабочих выступлений, а все противоречия выносило на периферию (отчасти эта система сохранилась и по сей день). Немудрено, что столичным рабочим могло казаться, что диктатура пролетариата ещё сохраняется. Спокойная сытая жизнь не способствует глубокому умозрению. Однако, так как большинство рабочих при диктатуре буржуазии в переходный период не могло уже претендовать на полное благосостояние, если только не перебраться в столицу. Тогда вновь образовавшейся буржуазии пришлось прибегнуть к некоторым ограничениям — так возникло понятие «лимита».
Таким образом, коммунистический уклад в результате деятельности уже буржуазной КПСС сжимался и сжимался. С середины 1950-х цель производства уже не обеспечивала наиболее полное благосостояние и всестороннее развитие всех членов общества. Контрреволюционные силы, возобладавшие в партии сразу после смерти Сталина и убийства Берии, в 1961-м году совершили контрреволюционный переворот и это было закреплено на бумаге партийной программы. Периферийные рабочие очень быстро почувствовали это на собственной шкуре, отсюда и рабочие выступления в 1962-м году. Столичных рабочих формирующаяся буржуазия СССР прикармливала, чтобы обеспечить свои тылы, ничего нового в этом нет, и сейчас этот приёмчик используют — москвичам приплачивают вдвое по отношению к остальной России. В отношениях российской столицы и российской периферии имеется некоторое сходство отношений метрополии со своими колониями.
Повторюсь, столичные жители, незнакомые с реальным положением дел в остальной России, по своим субъективным ощущениям могли пропустить эти коренные изменения в надстройке, но это только от незнания положения дел по стране в целом. Профессор Михаил Васильевич Попов прав на 100%, утверждая, что с 1961-го года контрреволюция в СССР совершилась и взамен диктатуры пролетариата была установлена диктатура буржуазии.
Разговоры о том, что в руководстве партии не стало марксистов, остались просто пассивные и безграмотные «коммунисты» никак не опровергают того факта, что с 1961-го года КПСС стала буржуазной партией, а в СССР была установлена диктатура буржуазии. «Не марксист» в руководстве партии есть представитель буржуазии, какой бы он уклон не представлял. В вопросе о власти нет никакой середины или пассивной позиции — либо осуществляешь диктатуру пролетариата, либо диктатуру буржуазии. Если бы диктатура пролетариата сохранялась, то «не марксист» являлся бы представителем негативной, буржуазной тенденции в системе диктатуры пролетариата, а так как диктатура пролетариата в 1961-м году была окончательно ликвидирована, значит этот «не марксист» проводил в жизнь диктатуру буржуазии.
