На сайте «Активный гражданин» проводится голосование на тему «Кому ставить памятник на Лубянке: Александру Невскому или Феликсу Дзержинскому?». В отношении памятника Дзержинского в 1991 году был совершён акт группового вандализма (214.2 УК РФ). В соответствии с законом памятник должен быть возвращён на историческое место и отреставрирован. Какое отношение к Лубянской площади имеет великий князь Александр Ярославич? Смысл ускользает. В РПЦ сразу среагировали, сообщив окружающим об исторической амнезии. Народ, как обычно — не тот. Ничего не помнит, а если помнит, то не то, что нравится представителям одной общественной организации.
Таких голосований уже не счесть. Вспомнить хотя бы бесчисленные конкурсы и соцопросы, в которых «неожиданно» побеждают Ленин и Сталин (начиная как минимум с 2008 года), что становится для буржуазных журналистов предметом обсуждений на годы (!). Так что сущность этого голосования — создать информационный повод, на котором кто-нибудь сможет сделать деньги. Ссылка на голосование — https://ag.mos.ru/poll/10351
Общественное бытие нынче — буржуазное. Поэтому, нисколько не умаляя значения установки памятников, мы решили провести голосование от Фонда Рабочей Академии.
Товарищи рабочие! Товарищи трудящиеся!
Просим Вас поучаствовать и в нашем голосовании.
Из интервью Александра Васильевича Бортникова, директора ФСБ России, «Российской газете»:
Сотрудников ФСБ и сегодня часто называют чекистами. Вас не смущают такие параллели с ВЧК, которая создавалась как «карающий меч революции»?
Александр Бортников: Совершенно не смущают. Слово «чекист» давно стало фигурой речи. Оно глубоко укоренилось не только в нашем профессиональном сленге, но и в принципе широко применяется в журналистской среде, в обществе в целом. Ну, и надо понимать, что деятельность нынешних органов безопасности не имеет ничего общего с «чрезвычайщиной» первых лет советской власти.
Напомню, что Всероссийская Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем при Совете Народных Комиссаров во главе с Ф. Дзержинским создавалась как временный орган с особыми полномочиями в условиях критического положения в стране, начала Гражданской войны и иностранной интервенции, паралича экономики, разгула бандитизма и терроризма, роста числа диверсий, усиления сепаратизма. Как Вы понимаете, чрезвычайность ситуации диктовала необходимость принятия чрезвычайных мер.
На ВЧК были возложены задачи разведки, контрразведки, розыска, следствия и суда с правом применения смертной казни, позднее — защиты госграницы, охраны объектов правительства и первых лиц государства.
Чекисты успешно выявляли и пресекали подрывную деятельность иностранных спецслужб, террористических, бандитских и белоэмигрантских организаций, а также участвовали в обеспечении продовольственной безопасности.
Одновременно велась борьба с пережитком Гражданской войны — «красным бандитизмом» — произволом левацки настроенного партактива и сотрудников силовых структур, которые под прикрытием «революционной целесообразности» чинили неправомерные расправы, аресты и реквизиции. Принятыми жесткими мерами к 1923 году в целом удалось пресечь это преступное явление.
Единая система органов безопасности во многом способствовала сохранению управляемости страной в условиях военного времени. В 1922 году ВЧК, выполнив свою миссию, была преобразована в Государственное политическое управление при НКВД РСФСР, а в 1923-м — в связи с созданием СССР — в Объединенное государственное политическое управление (ОГПУ) на правах общесоюзного наркомата. Перед ними стояли уже другие задачи — обеспечение безопасности и мирного развития молодого советского государства. Однако на десятилетия вперед за сотрудниками органов прочно закрепилось название «чекисты». Иными словами, история, опыт и традиции, которые отражаются в этом наименовании, не ограничиваются только периодом существования ВЧК или, как Вы сказали, «карающего меча революции». Она гораздо шире. И открещиваться от слова «чекист» — это все равно что предавать забвению поколения наших предшественников.
