Капитал – одно из ключевых понятий капиталистического производства. Вырастая из товара – элементарной клеточки капитализма, капитал определяет себя как самовозрастающую стоимость, или стоимость, приносящую прибавочную стоимость. Каждый отдельный капиталист – представитель капитала, олицетворение капитала, и если брать точное определение — персонифицированный капитал.
Ф. Энгельс в «Анти-Дюринге» развивает понятие капитала, данное К. Марксом в «Капитале», что связано с функциями и действиями государства по поддержанию условий производства, а также отражает объективный процесс развития капитализма, концентрации и централизации капитала, все большего выхода буржуазного государства на экономическую арену.
Современное государство, пишет Энгельс, «какова бы ни была его форма, есть по самой своей сути капиталистическая машина, государство капиталистов, идеальный совокупный капиталист». (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т. 20, с. 290). То есть, рассматривая капиталистическое производство, следует различать индивидуальных капиталистов и совокупного капиталиста в лице буржуазного государства.
Государство – орган политической надстройки, это машина в руках господствующего класса для сохранения и удержания своего господства. По видимости буржуазное государство представляет интересы всего общества, по сути это орган господствующего класса. Государство выражает интересы класса капиталистов в целом. При этом государство «поправляет» отдельных представителей своего класса, может посадить в тюрьму зарвавшихся капиталистов и пр.
Переход части собственности на средства производства в условиях капитализма в руки государства не означает, что государственная собственность становится общественной собственностью. Государственная собственность при капитализме – это общая собственность класса буржуазии. Эксплуатация, или присвоение прибавочного труда и продукта, создаваемого наемными рабочими, остается и на государственных предприятиях.
Так, максимальная оценка доли госпредприятий в экономике России — 70% (Ведомости, 6 мая 2019 г.). Удельный вес государственных организаций и организаций с долей государственной собственности в объеме промышленного производства Белоруссии составляет 74,1% (Основные показатели деятельности организаций государственного сектора за январь — сентябрь 2019 года. Минск, 2019, с. 11). При этом и Россия, и Белоруссия – вполне капиталистические страны.
Более того, возможный переход всей собственности на средства производства в руки буржуазного государства ни в коей мере не будет означать конца капиталистических отношений. Наоборот, это будет свидетельствовать о полном превращении государства в совокупного капиталиста. Говоря о буржуазном государстве, Энгельс отмечает: «Чем больше производительных сил возьмет оно в свою собственность, тем полнее будет его превращение в совокупного капиталиста и тем большее число граждан будет оно эксплуатировать. Рабочие останутся наемными рабочими, пролетариями. Капиталистические отношения не уничтожаются». (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 290).
Совокупного капиталиста в современном буржуазном обществе представляют высшие должностные лица, парламентарии, чиновники. Механизмы осуществления государством, его органами и представителями интересов класса буржуазии раскрыты, например, в книге А. В. Золотова «Экономическое саморегулирование» (Нижний Новгород. 1992). В современных условиях депутаты, сенаторы, чиновники, формально выступая от имени народа, фактически тесно связаны с монополистическим капиталом и, в конечном счете, выполняют его волю.
Энгельс далее отмечает, что государственная собственность на производительные силы не разрешает конфликта классовых интересов, но содержит в себе формальное средство, возможность его разрешения. На высшей точке происходит переворот. (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 290). После победы социалистической революции рабочий класс с помощью государства диктатуры пролетариата приступает к преобразованию экономических отношений – утверждению общественной собственности и строительству социалистической непосредственно общественной экономики.
Общественная собственность на средства производства и непосредственно общественное производство — экономическое основание диктатуры пролетариата. И наоборот, социалистическое непосредственно общественное производство не может существовать и развиваться без диктатуры пролетариата.
Что происходит в случае утраты рабочим классом власти? В партийной печати прошла острая дискуссия по вопросу переходного периода от коммунизма к капитализму. Впервые тезис о контрреволюционном перевороте в СССР в 1961 году и начале переходного периода от коммунизма к капитализму обосновал М. В. Попов (см., например, его статью «Контрреволюция в СССР» / The scientific heritage. 2019. № 40). «Принятое ХХII съездом КПСС в 1961 году решение об отказе в программе партии от диктатуры пролетариата наряду с отказом считать правившую в стране КПСС партией рабочего класса означало, что произошел политический переворот, произошла контрреволюция, и государство в СССР из государства рабочего класса превратилось в свою противоположность – государство диктатуры буржуазии» (Попов М. В. Указ соч., с.11).
После изменения сущности социалистического государства на противоположную, государственную собственность уже нельзя назвать общественной. Получили ситуацию, когда собственность осталась по внешней форме государственной, но перестала быть общественной. Собственником бывших общественных средств производства стало государство диктатуры буржуазии.
Государство, как отмечал Энгельс, необходимо господствующему классу для поддержания внешних условий производства, в особенности для насильственного удержания эксплуатируемого класса в определяемых данным способом производства условиях подавления (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 291 — 292). После контрреволюционного переворота в СССР государство, в соответствии со своей сущностью как государство диктатуры буржуазии, взяло курс на реставрацию капиталистических отношений. Оно выступило орудием уничтожения социалистических производственных отношений и воссоздания условий эксплуатации. До поры и времени этот процесс прикрывался коммунистической фразеологией. Причем чем глубже и интенсивнее шел процесс уничтожения социализма, тем больше произносилось здравиц и клятв верности марксизму-ленинизму.
В октябре 1961 года произошел разворот на 180 градусов, и началось движение назад, в капитализм. Экономика по внешней видимости еще выглядела как единая монополия, но уже ставшая работать не в интересах всего общества, а его части (и поэтому единой ее уже нельзя назвать). Можно говорить о единой монополии условно, только в том смысле, что собственником средств производства стал совокупный капиталист — государство диктатуры буржуазии.
В переходный период от коммунизма к капитализму уже не рабочий класс, а совокупный капиталист стал распоряжаться прибавочным продуктом. И распоряжался не с целью обеспечения полного благосостояния и всестороннего развития всех членов общества (или уничтожения классов). Наоборот, пошел процесс усиления классовых различий. Остановилось сокращение рабочего дня как главное условие увеличения свободного времени для всестороннего развития всех членов общества. Участие трудящихся в управлении стало формальным и было низведено до уровня контроля, что допустимо и при капитализме. Что касается удовлетворения материальных и духовных потребностей населения, то в известной мере это происходит и при капитализме, поскольку он также есть форма развития производительных сил.
В ходе экономической реформы 1965 года государство диктатуры буржуазии сделало прибыль и рентабельность целью предприятий. Это означает, что в экономику были внедрены показатели, адекватные цели капиталистического производства и противоположные цели социалистического непосредственно общественного производства.
Юридическое оформление в частную собственность отдельных лиц части средств производства стало лишь делом времени. Этот процесс был завершен в России в результате приватизации начала 90-х годов прошлого века. Окончанием переходного периода можно назвать тот момент, когда конкретные физические лица юридически оформили свои притязания на куски теперь уже бывшей общественной собственности. Все стало на свои места, как в других капиталистических странах — и частнокапиталистический сектор, и мелкотоварный сектор, и государственный сектор. По факту сегодня имеется не только совокупный капиталист, но и индивидуальные капиталисты – владельцы заводов, газет, пароходов.
Кто представлял совокупного капиталиста в переходный период от коммунизма к капитализму? Те, кто управляли средствами производства, но уже не в общественных интересах, а в интересах этой группы лиц (от имени народа и якобы в интересах народа), кто принимали решения по уничтожению социализма и протаскивали их в жизнь, кто присваивали себе труд и результаты труда рабочих. Это те чиновники, которых называли партийно-государственной номенклатурой. Государственной – потому что государство есть аппарат принуждения и проведения классовых интересов. Партийной – потому что КПСС была правящей партией, и государственный аппарат проводил в жизнь партийный решения.
Вся махина системы управления, все ее представители — управленцы вынуждены были исполнять партийные и государственные решения. Тех, кто не выполнял или выступал против решений партии и государства (возможно такие были), выкидывали из партийно-государственного аппарата.
Выполнив в переходный период задачу реставрации капиталистических отношений, совокупный капиталист сегодня в России сконцентрировался, говоря словами Ф. Энгельса, на насильственном удержании эксплуатируемого класса в определяемых данным способом производства условиях подавления и на эксплуатации рабочего класса.
Преодолеть негативную тенденцию разрушения социализма в переходный период, несмотря на сопротивление коммунистических сил, не удалось. Поэтому перед современным рабочим классом России стоит задача совершения переворота в капиталистическом способе производства и строительстве нового общества без классов.
В. Галко, член РПР, кандидат экономических наук
