Всем хорошо известно, что Гегеля нужно истолковывать материалистически, поскольку сам он был объективным идеалистом. Но что это означает на практике?
На данный момент используются три принципа. Первый – отметается всё, что относится к богу. Второй – первичность абсолютной идеи заменяется первичностью материи. Третий – объективная логика ставится перед субъективной, что соответствует принципам диалектического материализма.
На взгляд автора данной статьи, не хватает ещё четвёртого принципа: материя должна быть вынесена в самое начало первой книги «Бытие» и действительно заменить собой Абсолютную Идею.
При этом сама категория «материя» должна остаться в книге «Сущность», где она совершенно правильно помещена Гегелем на своё надлежащее место.
Дело здесь вот в чём. Если человека, изучающего диалектику, спросить, как вообще получается так, что мы из «чистого бытия» приходим к «абсолютной идее», ответом почти всегда будет: «абсолютная идея уже содержится в чистом бытии в снятом виде». И да, для Гегеля это не составляло никакой проблемы. Абсолютная идея находится в самодвижении, она есть начало, она есть и конечная цель.
Не составляет это проблемы и для материалиста. Тот факт, что мы начинаем с «чистого бытия», вовсе не обязательно указывает на некую «абсолютную идею», которая строго есть «перед этим» в самом начале. Это скорее просто «строительные леса», потому что мы изучаем не чёрт те что, а всегда движемся к некоему намеченному результату, только и всего.
Но есть одна, на взгляд автора статьи, фундаментальная проблема. Абсолютная Идея Гегеля вплетена им в сам вывод категорий. Поскольку она присутствует в выводе, её нельзя просто так взять и списать на «технический лес». Наиболее явно это становится заметно в сфере сущности, в положенности этой сущности как единстве внутренней и внешней рефлексии, а «положенность» в выводе категорий это святая святых, туда не может проникнуть никакая «отсебятина». Здесь Абсолютная Идея уже не просто «некий ориентир», а действующая сила логического вывода категорий, при этом совершенно не случайно сразу вслед за этим появляется форма, содержание и материя.
Соответственно, как минимум в голове автора данной статьи, возникает острое противоречие с материализмом. Либо Абсолютной Идеи не должно быть в выводе вообще, либо если она там есть, она не может стоять перед «чистым бытием» ни в какой форме, ни в философской, ни в «технических лесах». При этом очевидно, что сама проблема в явном виде возникает только в сфере сущности, т.е. это указывает на то, что ошибка заложена не в выводе Гегеля, а в том, как его интерпретируют. По мнению автора статьи, материя в том смысле, в котором она «то единое, что есть», и в том смысле, как она изложена у Гегеля в книге «Сущность», это две разные формы одной и той же материи, и они должны быть логически разделены, чтобы исключить противоречие при материалистическом толковании.
В чём заключается различие данных форм?
В книге «Бытие» материя присутствует в своей форме целого, сначала абсолютно неразличимого. В конце книги «Учение о сущности» она выступает как субстанция. В ней нет никаких действительных изменений, любые пертурбации этой формы стираются, нивелируются, взаимно уничтожаются. Это и «чистое бытие», и «абсолютно неразличимое» одновременно, это форма движения, при котором стирается всякое различие. Собственно, потому это форма и снимается целиком.
В сфере сущности же, Гегель продолжает рассматривать формы самоорганизующейся материи, самодвижения.
На практике, диалектика некоторых комплексных определений рассматривается не как самодвижение Бытие -> Сущность -> Понятие, а как Сущность ->… Гегель полагает, что мы начинаем с Абсолютной Идеи, и заканчиваем ею же, и начинаем уже в сфере сущности. На первый взгляд это может показаться страшной путаницей вроде бы уже давно ясного, понятного, доступно изложенного вопроса. Зачем плодить лишние сущности? Но на самом деле, это сильно упрощает мысленную работу, когда начинаешь применять трудные понятия на практике. Можно взять наглядный пример – определение человека. Определение это сферы бытия. Обычно говорят: «Человек — это животное общественное, трудящееся, говорящее и разумное».
Но дальше можно спросить. Убийца детей – это действительный человек или нет?
Тут начнутся разные споры, но для нас должно быть интересным вот что: категория действительности есть категория сферы сущности. Заметили, как только что, определяя человека, мы из бытия «скакнули» в сущность? На самом деле, конечно же, это случилось, потому что мы стали определять человечность, т.е. рефлексию. Мы просто заговорили о другой, о существенной категории. Но! Почему мы смогли это сделать принципиально вообще? Потому что человек — это не только определение бытия. Это ещё и рефлективное определение. Вы не сможете определить человека без общества, которое его определяет, как рефлексию. Но общественное уже входит в определение бытия человека как бытие.
Иными словами, мы имеем в чистом виде самодвижение Сущность -> Понятие. И это действительно так. Рассматривая конечного человека, может случиться так, что характер перейдёт в определение, и определение изменится. И мы вообще никогда не узнаем, что был какой-то «другой» человек по своей природе. Но именного его человечность будет интересовать нас больше всего. Материализм всё расставляет на свои места. Не материя подчинена Абсолютной Идее, а Абсолютная Идея подчинена материи. В процессе своей самоорганизации материя сбрасывает все те формы, которые перестают соответствовать действительности. Из-за того, что «Понятие» начинается у Гегеля с субъективной логики, данный момент совершенно затерялся в своём дальнейшем развитии, потому и создалось такое впечатление, что его можно игнорировать, как нечто несущественное и не имеющее большой ценности для понимания диалектики в целом.
Константин Горшков, РПР
