Георгий Димитров был выдающимся коммунистом, борцом с фашизмом. По сей день Россия хранит память о нем. Во многих городах нашей страны есть улицы и переулки, названные в его честь.
Вступив в Компартию Болгарии, 20-летний Георгий Михайлович так объяснил свое решение: «Хочу стать членом партии, ибо глубоко убежден, что рабочий класс может избавиться от эксплуатации не путем классового компромисса, а революционным путем».
«Тесные социалисты», к крылу которых он принадлежал, выступали в защиту трудового законодательства, неоднократно голосовали против Первой мировой войны, развязанной империалистическими странами, против военных кредитов, поддержали необходимость «начать борьбу за мир без аннексий и контрибуций».
Неприкосновенность депутата буржуазного парламента давала ему доступ на Салоникский фронт, где Димитров в 1918 г. вел активную антивоенную агитацию, за что был приговорен к тюремному сроку. В эпоху борьбы империалистических хищников друг с другом он писал: «Единственная предпосылка сохранения будущего мира — это замена капитализма социализмом, капиталистического общества социалистическим обществом. Только социализм может вывести человечество из тупика, в который его завела буржуазия,— без социализма нет мира».
В 1919–1920-х годах был руководителем всеобщей политической забастовки транспортников.
На личном опыте он столкнулся и с репрессиями после государственного переворота в Болгарии в 1923 г. Члены различных партий подверглись преследованиям, были отменены политические права и свободы. В ответ массы поднялись на народное восстание. А компартия Болгарии, хоть и не была организатором восстания, не могла не поддержать народ. И все же, оно было жестоко подавлено.
В течение последующих двух лет было убито свыше 20 тысяч рабочих, крестьян и интеллигентов.
Димитров, приговоренный к заочному аресту, вынужден был спасаться, уехав из страны. В 1920-х гг. жил в Москве, Вене, Амстердаме, Париже и Берлине.
В 1933г. в Германии его арестовали по ложному обвинению в поджоге Рейхстага. На деле фашисты только искали повод для свирепого наступления капитала на коммунистическую партию и интересы рабочего класса, буржуазно-демократические свободы, создавали видимость угрозы со стороны коммунистов накануне выборов в парламент. Поджог, в котором обвиняли Димитрова, был делом рук фашистских главарей и их подпевал. Это подтверждено Нюрнбергским трибуналом.
Начался Лейпцигский процесс — судилище фашистов с целью скрыть истинных поджигателей, героически превращенное Георгием Димитровым в суд над обвинителями. Борьба коммуниста, который вынужден был защищать сам себя, облетела весь мир. Немцы прекратили радиотрансляцию из-за неудачного для них хода процесса. И это несмотря на то, что десятки раз судья лишал его слова. Журналистам Советского Союза было разрешено присутствовать только после давления на журналистов Германии. Лжесвидетельства, ничем не прикрытое давление и безапелляционное обвинение коммунистов в преступной деятельности, угрозы, обвинения Геринга и Геббельса — вот характерные черты этого процесса.
Димитров сохранял мужество и продолжал спокойно вести свою линию, несмотря на вышедшего на эмоции оппонента.
Освещая ход заседания, газеты писали: «Замечания Геринга по адресу Димитрова, не встретившие возражений со стороны председателя, доказывают, что сам генерал Геринг считает теперь суд не беспристрастным орудием юстиции, а орудием, обязанным карать тех, кого он, Геринг, назвал виновными»… «Министр по делам террора и смерти, выступил вчера свидетелем на суде. Благоговейно замолкли судьи перед обрюзгшим колоссом власти. Г-н министр не постеснялся обругать беззащитного обвиняемого, назвав его «коммунистическим преступником». Тогда Димитров поднялся, и его голос нарушил гробовое молчание диктатуры: «Известно ли г-ну премьер-министру, что эта партия… является правящей на шестой части земного шара, а именно в Советском Союзе?»
В своей заключительной речи Георгий Михайлович подытожил, что процесс является провокацией в руках политических мошенников, а коммунисты имеют другие задачи. Он говорил:
«Колесо истории вертится вперед — в сторону советской Европы, в сторону всемирного союза советских республик. И это колесо, подталкиваемое пролетариатом под руководством Коммунистического Интернационала, не удастся остановить ни истребительными мероприятиями, ни каторжными приговорами, ни смертными казнями. Оно вертится и будет вертеться до окончательной победы коммунизма!»
Верховный прокурор предложил оправдать болгарских подсудимых, в числе которых был и Димитров, «за недостатком улик».
15 февраля 1934 г. СССР принял решение о выдаче ему советского гражданства и потребовал, чтобы его освободили. Это сыграло решающую роль в его освобождении из фашистского плена.
Год спустя после ареста в Германии Димитров оказался в Советском Союзе, где продолжил организовывать антифашистский фронт.
Летом 1935г. в Москве состоялся VII Конгресс Коминтерна, собравший самых видных представителей коммунистического движения из разных стран. В большом зале Дома Союзов были представлены книги и газеты, первое, что видели посетители, это германскую коммунистическую прессу тех лет и надпись «Печать, которую нельзя запретить».
Главный вопрос на повестке дня: классовая борьба пролетариата и организация единого антифашистского фронта.
Димитров, говоря о классовой сущности фашизма, дал его единственное научное определение: открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала.
Фашистская диктатура не стоит над классами – пролетариатом и буржуазией, – а является властью самого финансового капитала.
Георгий Михайлович подчеркивал, что фашистская диктатура искусно маскируется, использует демагогические приемы и риторику антикапитализма, на деле же фашизм направлен против рабочего класса, против даже буржуазно-демократических свобод, он воплощает ненависть к другим народам, оправдывает принудительный труд, захватническую войну и дичайшую эксплуатацию. Димитров охарактеризовал фашизм во внешней политике как шовинизм самой грубейшей формы, культивирующий зоологическую ненависть против других народов.
Кому, как не ему, было знать, что фашизм на самом деле представляет собой удар против революционного движения пролетариата, хотя обставляет свой приход к власти, как «революционное» движение против буржуазии от имени «всей нации» и за «спасение нации».
Он призывал бороться за каждую пядь буржуазно-демократических свобод в капиталистических странах, организовывать единый антифашистский народный фронт по всему миру, работать в профсоюзах, а в странах, где фашисты уже у власти — работать в их профсоюзах, организациях молодежи и т.п., действовать не в лоб, а помогать массам отстаивать элементарные экономические, политические и культурные интересы в самых простых формах.
Ссылаясь на слова Сталина, Димитров отмечал, что победу фашизма в Германии нужно рассматривать не только как слабость рабочего класса и измены социал-демократии, но и как слабость буржуазии, их неспособность властвовать старыми методами парламентаризма и буржуазной демократии.
Газета «Правда» писала, что весь Конгресс полчаса аплодировал докладу Димитрова.
Его публичные выступления и практический опыт борьбы с фашизмом имели огромное значение. Не случайно он был одним из тех, кто рано утром 22 июня 1941г. был в кабинете Сталина, решая насущные политические и экономические задачи для победы Советского Союза в Великой Отечественной Войне.
Георгий Димитров остается выдающимся примером настоящего коммуниста, до конца своих дней мужественно боровшимся за дело рабочего класса.
Полина Кошкина,
2 отделение Красного университета,
Член Рабочей партии России
