Так вот оно, лицо врага!..
Константин Симонов
1.
18 марта, в День Парижской коммуны по второй программе телевидения в передаче «Право голоса» Романа Бабаяна обсуждали роль Сталина в истории. Проблему коррупции в штате Оклахома, где базируется поэт Евтушенко, они уже обсудили. Теперь вот это.
Как всегда при имени Сталина, страсти кипели, шипели и обжигали. Один участник товарищеской беседы до того взбеленился, что пригрозил другому физической расправой. Так и сказал: «Если ты еще раз… я подойду и дам тебе по сопатке!» А ведь ему уже завтра семьдесят, седой как лунь, с бородой. К тому же он был министром Московского правительства не каким-нибудь, а по свободе слова. И вот на тебе — в дружеской беседе… Да ведь не только министром, президент посадил его и в Общественную палату, где он опять как профессионал занимался той же проблемой свободы слова; а сам себя этот товарищ посадил в кресло «единственного акционера» (то есть полного хозяина) одного мощного ЗАО, где раньше акционером был коллектив, во главе которого он стоял; ещё этот энергичный человек был, а, может, и остается председателем или президентом Союза журналистов Москвы; он же и президент или председатель банка «Огни Москвы»; был он и депутатом Моссовета, когда его друг Гав.Попов — председателем; ещё числится и академиком Международной академии информатизации; он еще и друг отставного премьера Касьянова; без его участия загнулся бы журнал «Охота и рыбалка»; как друг Карена Шахназарова — член худсовета «Мосфильма»: когда-то читал Михаила Пришвина; он и еще раз академик – Академии российской прессы; и почетный член «Охотничьего клуба»; он с дружбанами, по собственным словам, «палили из орудий всех калибров по Путину, публиковали любую гадость о нем, какую удавалось нарыть» (главным образом – в головах Минкина, Дейча и др. сионских мудрецов – В.Б); он и драматург (если кто смотрел хоть одну пьесу, сообщите); и за все это – премия «Лучшие перья России», почетный знак «За заслуги перед Москвой», медали святого Георгия Победоносца и святого апостола Петра… Понимаете, что значит от такой фигуры получить по сопатке!
Да кто же это? А вы неужели еще не догадались? Да, конечно же главный редактор «Московского комсомольца», ветеран редакторского кресла Павел Гусев. И тут вполне понятен вопрос: да как же он смог всего этого достичь – и должностей, и премий, и благоухания, и желания несогласных с ним бить по сопатке?
Как? Да ведь тропка-то давно известна. Мне довелось проследить путь известного А.Ципко от Молдаванки (Одессы) до ЦК партии в Москве. Таким же примерно путем семенил и Гусев, но преуспел гораздо больше. И первый шаг на этом пути – в партию. Она же была правящей. И еще Ленин предупреждал, что к ней постараются примазаться много «хороших и разных». И вот если Ципко проник в партию еще в студенческие годы, то Гусев не вообще в эти пять лет, а еще на первом курсе, может быть, даже в школе, во всяком случае, когда ему было всего 18 лет. Он родился 4 апреля 1949 года. Я думаю, что уже 5 апреля 1967 года он подал заявление о приеме: «Хочу быть в первых рядах борцов… обязуюсь… клянусь… готов свою горячую кровь мешками проливать … жизнь не пожалею…».
В геолого-разведочном институте им. Орджоникидзе Гусев, конечно, был секретарем комитета комсомола. После окончания вуза вроде бы надо идти в армию, тем более, что ведь военными были и отец и дед, но Павлуша предпочел аспирантуру. Посидел там некоторое время и вдруг сообразил: есть же кое-что интересней! И, плюнув на диссертацию, в 1975 году вдруг становится первым секретарем райкома комсомола Краснопресненского района Москвы. О, это уже много! А вскоре – он ещё и важное лицо в Международном отделе ЦК ВЛКСМ. Тут уж, как мы видели на примере Ципко, близко до главного ЦК. Ну, а потом все остальное…
И вот сейчас мы от него услышали:
— Мой дед всю жизнь сражался за родину, за Сталина. Он имел честь делать это под руководством Тухачевского…
— Главы военного антисоветского заговора, — вставил кто-то.
Тут-то Гусев и взорвался, и готов был орлом в гусиных перьях броситься на супостата, но все-таки обуздал свою страсть, перевел дух и поведал дальше, что в 37 году его деда одновременно с Тухачевским расстреляли. Разумеется, мы сожалеем и сочувствуем внуку, если дед был ни в чем не виноват, но ведь внук даже не сделал попытки хоть как-то доказать это, убедить нас. Он, как многие его собратья, видимо, считает, что тут и доказывать нечего, ибо все репрессии в Советское время были абсолютно несправедливы и беззаконны. Увы, это не так. Вернее, не увы, а слава Богу, что это совсем не так.
Кто для вас, Павел Николаевич, наибольший авторитет в этом горьком и больном вопросе? Поди, англичанин Роберт Конквест? Великий человек! Ровесник Октябрьской революции. Почил в бозе в августе прошлого года, не дожив два года до ста лет. Еще в 1969 году задолго до полубессмертного «Архипелага» вышла его книга «Большой террор». В ней он уверяет, например, что во время голода 1932-33 годов в нашей стране погибло 6 миллионов человек. Ну, многие поверили. Однако в книге «Жатва скорби», вышедшей в 1986 году уже через тринадцать дет после полубессмертного, он, видя, что по многим показателям Солженицын оставил его далеко позади, в порядке конкуренции распространил голод в СССР до 1937 года и объявил, что погибло уже 12 миллионов, т.е. в два раза больше. Чего ему чужие жизни жалеть!
Что касается репрессий, то в помянутом Гусевым 1937 году, по исчислению всезнающего Боба, сидело 5 млн. человек, а в 1938-м уже 12 млн. А всего большевики истребили 26 миллионов соотечественников.
Но кто этот проницательный Боб, печальник о советском народе? Канадский историк Марио Соуса назвал его Главным сказочником. Можно добавить: с большим стажем, ибо в былые годы, как сообщила газета «Гардиен» ещё 27 января 1978 года, он работал сотрудником отдела дезинформации британской разведки. Чего же иного от него ждать. Выйдя на пенсию, он просто не мог забыть свои профессиональные навыки и продолжал ту же работу уже не тайно, не безымянно, а открыто.
Надо полагать, Павел Николаевич, что и Солженицын большой авторитет для вас в этом вопросе. Не вдаваясь в подробности, назовем его суммарную цифру, истребленных большевиками, — 110 миллионов. В нее он включил и погибших на войне, т.е. убитых фашистами, коих он от этого греха освободил. Впрочем, покойный Юрий Карякин и его превзошел: 120 миллионов.
Но кто этот Солженицын? Лагерный сексот по кличке Ветров, т.е. русский брат английского Роберта. Как известно, он и сам не отрицал, что был завербован, но уверял, будто ни единой души не заложил и ни разу своей кличкой не воспользовался. Как можно!… Однако, и в зарубежной и в нашей прессе его доносы были опубликованы, например, в журнале «Шпион» («Spy») в 1993 году. И результатом доноса от 20 января 1952 года была гибель нескольких заключенных.
1 февраля 1954 года три самых компетентных и ответственных в этом вопросе лица того времени — Генеральный прокурор Р.Руденко, министр внутренних дел С.Круглов и министр юстиции К.Горшенин в докладной записке Н.Хрущеву, составленной по его поручению, писали: «Докладываем: за время с 1921 года (Сталин стал Генсеком в 1922-м – В.Б.) по настоящее время за контрреволюционные преступления было осуждено 3.777.380 человек, в том числе к высшей мере наказания 642.980 человек». Это за 30 лет. И надо иметь в виду, какие бури бушевали в стране, население которой за это время выросло от 150 миллионов человек до 200. Если с щедрым походом допустить, что дети и подростки, не подлежащие наказанию, составляли даже четверть населения, то и тогда становится ясно, что разговоры о «массовых сталинских репрессиях» такая же туфта, как уверения, что советскую промышленность создали зэки, а войну выиграли штрафники.
Много ясности в этот вопрос внесли дотошные исследования доктора исторических наук В. Н.Земскова, умершего в прошлом году. Они широко публиковались. Например, ещё 11 ноября 1989 года в весьма многотиражном еженедельнике «Аргументы и факты». И мы видим там, что в 1937 году в среднем за год сидело 994 тысячи человек. Почему в среднем? Потому, что было движение: сажали новых и освобождали отбывших срок. В том году законно вышли на свободу 364.437 человек, а кроме того были ещё и беглецы. Земсков знал и о них: в страшном 37-м бесстрашно бежали из заключения 58.313 человек. Целая армия из семи дивизий! Возможно, был шанс бежать и у дедушки Гусева, но – не сподобился. А политические заключенные составляли в 37 году 12,8%, остальные – уголовники. Знал Земсков и то даже, сколько было в лагерях осведомителей: в 1937 году, когда посадили дедушку Гусева, они составляли всего 1% заключенных, а в 1947-м, когда сидел Солженицын, — 8%.
Помянутый М.Соуса в работе «ГУЛаг: архивы против лжи» (М.2001) пишет о том времени, что число приговоренных к смертной казни в 1937-1938 годы было далеко «не миллионы, как утверждает западная (и наша либеральная – В.Б.) пропаганда. И необходимо принять во внимание, что не все приговоренные к смертной казни, были расстреляны. Огромная часть смертных приговоров была заменена сроками в трудовых лагерях» (с.21).
Об этом пишет и добросовестный исследователь проблемы Игорь Пыхалов: «Не все приговоры приводились в исполнение… В 1934 году в лагерях было 3.849 заключенных, осужденных к смертной казни с заменой лишением свободы, в 1935 году -5.671, в 36-м -7.303, в 37-м -6.239, в 38-м -5.926, в 39-м -3.425, в 40-м -4.037… В сумме это составляет 36.450 душ. Так было и в последующие годы.
Вот хотя бы один пример из времен войны. Полковник Андрусенко Корней Иванович, командир 329 дивизии, в феврале 1942 года под Вязьмой попавшей в окружение и разбитой, после выхода из окружения был судом военного трибунала приговорен к расстрелу. Он подал ходатайство о помиловании. В результате приговор был отменен, полковника разжаловали до майора и назначили командиром полка. В 1943 года за форсирование Днепра Андрусенко получил звание Героя Советского Союза. Его имя носит улица в родном поселке Парафиевка. Умер в 1976 году (ВИЖ №1, 1990.с.63).
А вообще-то внешним и нашим внутренним демагогам в данном вопросе полезно знать бы, что сказал по этому вопросу Ленин, на себе испытавший буржуазный террор, так и умерший с пулей в плече. А вот что: «Английские буржуа забыли свой 1649 год, французы – свой 1793-й. Террор был справедлив и законен, когда он применялся буржуазией против феодалов. Терроризм стал чудовищен и преступен, когда его дерзнули применить (в ответ на буржуазный террор, дошедший до покушения на главу Советского правительства — В.Б.) рабочие и беднейшие крестьяне против буржуазии. Террор был справедлив и законен, когда его применяли в интересах замены одного эксплуататорского меньшинства другим эксплуататорским меньшинством. Террор стал чудовищен и преступен, когда его стали применять в интересах свержения всякого эксплуататорского меньшинства, в интересах действительно огромного большинства». Тут можно добавить: вот так же и наши либералы забыли свой 1993 год, когда расстреляли наш парламент, и забыли все свои 90-годы, когда по их замыслу и плану в год вымирало по миллиону человек.
И ещё хорошо бы им понять то, что понимал бывший американский посол в СССР Джозеф Э. Девис, который в 41 году писал: «Теперь совершенно ясно, что все эти процессы (на которых я присутствовал, лично следя за их ходом), чистки и ликвидации, которые в свое время казались такими суровыми и так шокировали весь мир, были частью решительного и энергичного усилия сталинского правительства предохранить себя не только от переворота изнутри, но и от нападения извне. Оно основательно взялось за работу по очистке и освобождению страны от изменнических элементов… В России 1941 года не оказалось представителей «пятой колонны» — они были расстреляны. Чистка освободила страну от измены».
После покушения на него 20 июля 1944 года это понял и Гитлер.
Как известно, в своё время была создана при президенте «Комиссия по реабилитации жертв политических репрессий». Заметьте: не по рассмотрению справедливости приговоров, а по реабилитации. То есть сразу без маскировки было заявлено: мы будем реабилитировать всех. А возглавил Комиссию известный А.Н.Яковлев. Уж он ли не жаждал доказать кошмарность советской власти! И что же? Реабилитировали 637.614 человек (Петровский парк №34, 2008), в том числе Тухачевского. И на этом Комиссия прекратила свое существование. Как же так? А остальные сотни тысяч, миллионы, 104 солженицынских миллионов, 120 карякинских жертв культа личности – почему они оставлены без внимания? Да просто потому, что у членов Комиссии не поднялась рука, не повернулся язык реабилитировать больше, и тем самым Комиссия молча признала, что приговоры были справедливы.
Если еще сказать кое-что о Тухачевском, то надо вспомнить, что ещё в августе 1930 году близко знавшие его Какурин и Троицкий, преподаватели военной академии им.Фрунзе, заявили, что он, тогда командующий Ленинградским военным округом, считает положение страны тяжелым и только выжидает момента и подходящей обстановки для захвата власти и установления военной диктатуры.
30 сентября председатель ОГПУ В.Менжинский написал об этом Сталину, приложив протоколы допросов. 24-го Сталин пишет председателю ЦКК С.Орджоникидзе: «Прочитай-ка поскорее показания Какурина-Троицкого и подумай о мерах ликвидации этого неприятного дела… Стало быть, Тухачевский оказался в плену у антисоветских элементов и был сугубо обработан тоже антисоветскими элементами из рядов правых. Возможно ли это? Конечно, возможно, если оно не исключено. Видимо, правые готовы идти даже на военную диктатуру, лишь бы избавиться от ЦК, от колхозов и совхозов, от большевистских темпов развитии индустрии… Ну и дела…
Покончить с этим обычным порядком (немедленный арест и пр.) нельзя. Нужно хорошенько обдумать это дело…»
Какурину и Троицкому в присутствии Сталина, Ворошилова, Орджоникидзе была дана очная ставка с Тухачевским, на которой они решительно подтвердили свои показания.
Тогда Сталин и Ворошилов обратились к высокопоставленным военным, хорошо знавшим Тухачевского по работе, – к Якиру, Гамарнику, Дубовому. Все трое сказали, что все обвинения против Тухачевского — явное недоразумение. Возможно, были предприняты ещё какие-то шаги в поиске истины, и вот 23 октября Сталин радостно сообщает Молотову: «Что касается дела Тухачевского, то он оказался чистым на все 100%. Это очень хорошо» (Письма И.В.Сталина В.М.Молотову. М., 1996, С.231).
Как это поучительно для тех, кто утверждает, что Сталин никогда не менял свое мнение или решение. А главное, все эти факты расследования убедительно свидетельствуют о вдумчивости, настойчивости, многообразии анализа ситуации – тут и неоднократные допросы обвинителей, и очные ставки их с обвиняемым ими, и беседы с его сослуживцами… И нет оснований думать, что в 1937 году дело обстояло иначе. Наоборот, тогда 13 мая, за восемь дней до ареста Тухачевского у Сталина была почти часовая беседа с ним в кремлевском кабинете в присутствии Молотова, Ворошилова, Кагановича, Ежова.
А в случае с Гусевым и его дедом нельзя отделаться от раздумья о наследственности. Если внук, можно сказать, на глазах всей страны во все горло нагло орет в лицо несогласному с ним человеку, грозит ему физической расправой, то не унаследовал ли он такое буйство характера от дедушки? Может, дед-то был ещё куда забористей внука и не только орал, не только грозил… И дело тут, возможно, вовсе не в близости или дружбе с Тухачевским? Ведь все расстрелянные вместе с ним тогда, в 37 году, известны, и никакого Гусева там нет. Правда, был в армии высокопоставленный Гусев Сергей Иванович, но его настоящее имя Яков Давидович Драбкин, и он умер ещё в 1933 году. Из уважения к памяти деда надо бы семидесятилетнему внуку своим поведением не давать повод для раздумий о наследственности и для проверок Гусевых…
В конце передачи Павел Николаевич опять взял слово и пылко, страстно признал всех нас к покаянию. Давненько мы не слышали таких призывов, кажется, со времен академика Лихачева, имевшего после Солженицына и Сахарова титул совести нации №3. Давненько… А ведь в любом почине важен личный пример. Вот страж свободы слова и начал бы сам, и показал бы пример. Да пусть начал бы даже не с покаяния, а с простейшего извинения перед тем участником телепередачи, на которого орал и грозил расправой.
Между прочим, в жизни одного весьма известного большевика К.Е.Ворошилова был однажды точно такой эпизод. Он сам рассказал о нем 2 июня 1929 года в письме Орджоникидзе. На заседании Политбюро обсуждалось положение в Китае. И Бухарин обвинил Ворошилова, что тот раньше поддерживал Чан-Кай-ши. «Эта беспардонная чепуха так меня взорвала, — писал Ворошилов,- что я потерял самообладание и выпалил в лицо Николашке (Н.И.Бухарину – В.Б.) – лжет сволочь, дам в рожу и прочую чепуху» (Цит. по «Правда» 22 авг. 2003). Ну, почти то же самое, что и вы, Павел Николаевич.
Однако, заметьте, Ворошилова мучает его грубый поступок, он делится с товарищем, называет свою выходку чепухой, объясняет её потерей самообладания из-за личного лживого выпада, а главное признает: «Бухарин дрянь человек и способен в глаза говорить подлейшие вымыслы, делая при этом особенно невинную святоподлую мину на всегда иезуитском лице, но все же я поступил не правильно». А вы-то, тов. Гусев, мучились своим хамством, перед кем-нибудь излили душу, признали, что поступили «неправильно»? Ворошилов переживал ещё и из-за того, что взорвался «при большом количестве народа». Ну, какое там «количество» на заседании Политбюро, состоявшем из семи членов! Человек 10-15. А вас-то созерцали миллионы. Вот как интересно и поучительно иногда поставить рядом большевика и нынешнего либерала.
Но есть дела посерьёзней… Раскрываю 19 марта «Советскую Россию». Там под игривым заголовком «Запорхали «ночные бабочки» (вероятно, М.Задорнов придумал, он любит шуточки на эту тему) рассказывается о страшном деле: «Специалисты фиксируют, что из-за экономического кризиса в стране произошел всплеск проституции». Профессиональная выросла на 20%, а бытовая – на 35. Такие цифры привел заместитель председателя фонда «Полиция нравов» Владимир Зажмилин. И добавил: «Появилось много объявлений в социальных сетях, на сайтах знакомств: девушки продают свое тело за айфоны, за бытовую технику, а то и просто за еду. И цифры здесь давно превысили 3 миллиона». С 2014 года в несколько раз выросло число женщин и мужчин, ставших заниматься проституцией из-за потери работы».
И как вы себя чувствуете, рыцарь свободы слова, глядя на эти цифры? Ваш «МК» давно печатает объявления проституток. Так что, из этих трех миллионов изрядная доля лежит на вашей комсомольской совести, Гусев. Я слышал, как вы однажды морочили голову людям: «Какая проституция! Что за разговоры между нами, интеллигентными людьми, почитателями Мандельштама! Просто девушки хотят красиво провести досуг, почитать с вами того же Мандельштама, услужить вам. Знаете, что такое повсеместный тайский массаж? О!.. Они и пишут: «Досуг. 19 лет. Массаж. Дешево».
Сергей Доренко появился однажды в интернете и сказал про Гусева: «Ребята, вот тут уж не честно. Ну, а что у него в газете есть, кроме объявления проституток? Ведь это у него самое главное. Сколько я её помню, всегда там жили проститутки всякие (в том числе и литературные –В.Б.). Павел Гусев выбрал неправильную линию обороны. Не надо спорить. Да, газета специализируется на объявлениях проституток. Зная, что он сам это опровергает, я взял газету и позвонил по первому сверху объявлению».
И вот разговор.
-«Здравствуйте. Вы Василиса?
— Да, Василиса. Здравствуйте.
— Вы не мулатка?
— Нет.
— А это…Вы не толстая? Я не люблю толстых мулаток.
— Нет, я не толстая, я худенькая.
— Можно к вам подъехать?
— Вы хотите подъехать?
— Или вы ко мне?
— Где вы находитесь?
— На Октябрьском поле. А вы?
— Вам на Полежаевскую удобно подъехать?
— Да, нормально. А вы где там?
— Скажите, вы сейчас хотите подъехать?
— Нет, у меня утром не стоит, вечером.
— Хорошо, вечером. Час стоит две пятьсот.
-Какой порядок-то? Если одну минуту перебрал, уже два часа считается?
— Наверное.
— А вы всё умеете или чо?
— Вроде все. Это классика. Всё, кроме анального варианта.
— Кроме анального… Запишите телефон.
(Называет какой-то номер).
— Как вас звать?
— Сережа.
-Хорошо. Жду вечером, когда у вас хорошо стоит.
— Спасибо».
Можете, читатель, прослушать это сами, набрав «Московский комсомолец. Проституция. Доренко»
А он добавил: «Я на месте Павла Гусева, печатая вот такие объявления проституток, не спорил бы, что он, конечно, посреди бардака, что он руководит этим борделем объявленческим, зарабатывает на объявлениях. Ну как поверить, что сам он не в деле. Но – вот так ронять репутацию газеты? Не связан ли Павел Гусев именно с бизнесом торговли женщинами? Не надо лицемерить, Павел. Да, ты устроил бардак в своей газете».
Но эти объявления совсем не единственное свидетельство того, что вы, Гусев, проституировали свою газету. Приходится напомнить кое-что ещё о проституции иного рода, за что вам тоже надо каяться.
В июле 2002 года исполнилось 80 лет известному писателю Владимиру Карпову, Герою Советского Союза, бывшему Первому секретарю Правления Союза писателей, депутату Верховного Совета СССР. К большому юбилею подоспел его двухтомник о И.В.Сталине — “Генералиссимус”. Естественно, многие друзья, знакомые, читатели — от автора этих строк до президента страны — поздравили юбиляра, газеты напечатали статьи о нем и его новой книге.
В эти же праздничные для старика дни, а именно 31 июля, в “Московском комсомольце” появилась на целую полосу с иллюстрациями статья “Сталин, Берия и папаша Мюллер”. Автор — Марк Дейч, бывший вместе с Александром Минкиным (о нем речь дальше) и несчастными проститутками автором, определявшим лицо газеты. Он тоже вел речь о В.Карпове и его творчестве, о новой книге. И всё в таком духе: “полная литературная беспомощность”… “бредятина”… “Если Карпов читать не умеет, только писать, то хотя бы кино смотрел. Про Штирлица”… “Это плод воспаленного воображения “полиглота”… “Читать Карпова не советую, можно сбрендить”… “Я прочел, так меня в порядок приводили, отпаивали. Вроде помогло. Хотя временами брежу” и т.п Как видите, сам журналист давал возможность отнестись к его статье как к эманации моськомольского бреда, но здесь, однако, вроде бы и осмысленные потуги на остроумие, причем самого редкостного характера. Например, причем здесь «полиглот”? А это Дейч, отродясь пороха не нюхавший, не видевший по военной части ничего более значительного, чем смена часовых у Мавзолея, так хихикает по поводу того, что Карпов был на фронте разведчиком и участвовал в захвате многих “языков”, за что и получил Золотую Звезду Героя.
Но бедняга Дейч четыре года тому назад поехал в Индонезию купаться и там в праздничный день 2 мая утонул. Что ж теперь с него взять, с утопленника Индийского океана. Тем паче, говорят, что утонул он, спасая кого-то. Так что Бог ему судья. Если действительно кого-то спасал, ему часть грехов даже и спишется. Поэтому оставим его в покое, а будем говорить о том, кто его статью напечатал и всю гнусную затею со стариком-инвалидом Карповым благословил, — о главном редакторе газеты Павле Николаевиче Гусеве. О ком же ещё?
Над помянутой статьей в «МК» крупным шрифтом красовался вызов: “К БАРЬЕРУ!” Это была хорошо рассчитанная провокационная ловушка… Однажды такой вот Главначпупс вызвал к барьеру Маяковского. Тот ответил: “Милостивый государь, разве вы не читали мои стихи, где я пишу “Столбовой отец мой дворянин, кожа на руках моих тонка…”? Из этого вы должны понять, что согласно Жалованной грамоте 1785 года матушки Екатерины драться на дуэли со всяким быдлом мне совершенно непозволительно. Vale”. Что-то в этом духе следовало написать в “МК” и Карпову: дескать, звание советского офицера и Героя Советского Союза не позволяют мне выйти к барьеру с малограмотным газетным быдлом. А Владимир Васильевич, простая душа, написал “Ответ Марку Дейчу” (надо бы «и Павлу Гусеву») да еще не по факсу послал, а собственной персоной отвез его в редакцию. Помощник главного редактора, как старик рассказывал мне, принял его разлюбезно. “Ах, Владимир Васильевич! Сколько лет, сколько зим… Как в старой песне: “все вас знают, а я так вижу в первый раз”… Ветеран, Герой, лауреат… Ваша новая книга у меня под подушкой… Читаем по вечерам всей семьей вслух… Сейчас шеф в отъезде, укатил в Африку охотиться на львов, но вот дня через два приедет, и дело разрешится в самом лучшем виде…” И Карпов покинул редакцию обнадеженный, даже растроганный: демократия! И даже не услышал, как за его спиной захлопнулась ловушка.
Редакция во главе с Гусевым вела с ним точно рассчитанную игру профессионального жулья. Она задалась целью спровоцировать человека своим оскорблением на ответ, заманить, а печатать ответ, т.е. встать у барьера под ответный выстрел, никто и не думал. И вот 15 августа в газете появляется не гневный карповский “Ответ Дейчу”, а под точным заголовком “Фальшивка” — ответ самого Дейча-Гусева на неопубликованное письмо Карпова. Иначе говоря, не дав противнику ответить выстрелом на выстрел, негодяи стреляет второй раз в надежде, что это уже “контрольный выстрел” наповал. Да еще приплясывают, гарцуют, фиглярствуют, выглядывая из кустов, уверенные в полной безнаказанности: «Не нравится? Подавайте в суд…». То есть они еще раз вызывают к барьеру. Но кто ж им теперь-то поверит? Улизнут и на этот раз, как гадюки.
Увы, некоторые начальнички даже не затрудняют себе и выдумкой причины для отказа, но Гусев-Дейч измыслили: “Ни одна уважающая себя газета не станет публиковать откровенное вранье и фальшивые “документы”, которыми пестрит книга “Генералиссимус”. Именно такая оценка сего “труда”- фальшь и вранье — вытекает из моей первой статьи.” Из приведенных слов вытекало, что “МК” — тоже уважающая себя газета. Ах, как изумятся, но и возрадуются этому все московские проститутки, постоянно дающие в газете объявления о своих услугах. Они наверняка повысят тариф.
Но всего нагляднее вытекало, что Гусев не только глух, но и слеп: не видит, что ныне под солнцем ельцинско-путинской демократии развелось много уважающих себя газет, издательств, которые постоянно публикуют откровенное вранье. Ну, например, в “Известиях” появляется статья В.Войновича, который уверяет, что когда-то его не приняли в Литературный институт только потому, что он еврей. Вранье. В этом институте даже в сталинское, будто бы “самое антисемитское” время процентов 30-40 студентов и больше половины преподавателей были евреи. Это я пять лет созерцал своими глазами. Издательство “Варгиус” выпустило сочинение Э. Радзинского “Сталин”, в котором просто живого места без вранья не найдешь. В издательстве “Аграф” вышла книга Бенедикта Сарнова “Перестаньте удивляться!”, читая которую невозможно перестать удивляться нагромождению в ней заурядного вранья, выдающегося невежества и редкостного бедноумия. Пишет, например: “В Советском Союзе гроссмейстер в матче на звание чемпиона мира играл не только со своим соперником, но и с Государством”. Это с каким же, точнее, против какого государства играл, например, М.Ботвинник в матче со В.Смысловым, Д.Бронштейном, М.Талем и Т.Петросяном?.. Старый человек, а врал, как гимназист и дальше: “Все гроссмейстеры, не желавшие считаться с этими правилами, в конце концов терпели поражение”. Какими правилами? А вот: для шахматиста-еврея “главное правило” состояло в том, чтобы изменить свою еврейскую фамилию. И Гарри Каспаров это “главное правило принял во внимание: от фамилии родителя (Вайнштейн) вынужден был отказаться: взял фамилию матери. Оставаться Вайнштейном в тех условиях — это было все равно, что играть без ладьи, может быть, даже — без ферзя”, то есть еврей с еврейской фамилией был всегда обречен на поражение. Название шахматах фигур автор всё-таки знал. Но назвал бы еще хоть одного советского шахматиста, который из страха играть без ферзя, сменил бы свою отцовскую фамилию. Если по алфавиту: Авербах? Болеславский? Бронштейн? Бондарекский? Геллер? Корчной? Левенфиш? Полугаевский? Фурман? Штейн?… Каспаров, любящий и послушный сыночек своей экстремальной матушки, — единственный. Все евреи, кроме него, прожили всю жизнь и играли на звание чемпиона мира под своими именами. И гроссмейстеры-евреи, приехавшие к нам на жительство из-за рубежа, выступали тоже под своими именами: Эммануил Ласкер, Сало(Самуил) Флор, Андре Лилиенталь. До чего ж это характерно для сарновых: выискать один-единственный идиотский случай и раздуть его до вселенского трагедии!
Вот и Гусев рассмотрел в лупу у Карпова одну орфографическую ошибочку в латинском афоризме и закатил такую сцену! Карпов где-то назвал какого-то начальника руководителем (или наоборот),- ну какая разница! В другой раз употребил выражение “военный комиссариат”. Ах, как опять взвился: “Безграмотность!.. Никакого “военного комиссариата никогда не существовало.” Как же так — комиссар по военным делам Троцкий был, а комиссариата не существовало? Оказывается, видите ли, “был Народный(!) комиссариат по военным и морским делам”.
Итак, Гусев устами Дейча предложил Карпову обратиться в суд. Вообще-то говоря, оклеветать человека, а потом обманным образом выманить рукопись его ответа газете в свою защиту, и опубликовать из него полтора десятка ловко и бесстыдно вырванных цитат, которые тебя устраивают, но скрыть то, что опровергает твою клевету, — это дело подсудное. Например, В.Карпов по поводу оскорбительного ярлыка “литературная беспомощность” напомнил, что его роман “Полководец” отмечен Государственной премией и привел восторженные читательские письма, некоторые из которых весьма авторитетны. Таковы, например, письма Василя Быкова и Михаила Матусовского. Об этих письмах, как и о премии, Гусев даже не заикнулся, соображая всё-таки жульническим калганом хоть то, как он в своём убожестве и со своей клеветой будет выглядеть рядом с этими прославленными мастерами и их оценкой книги.
В.Карпов не стал подавать в суд, ограничится ответом Дейчу в “Советской России” 22 августа. Там, как его однофамилец в матче против Корчного в Мерано, он превзошел моськомольца на четыре очка.
Гусев же продолжал фиглярствовать: “А уж перед ветеранами войны я и вовсе снимаю шляпу, которую, впрочем, не ношу…” Это — высшая степень доступного ему остроумия. Я готов был отмусолить ему в виде премии за такое достижение тысячу евро, которых у меня нет.
Но как бы то ни было, дальше Гусев всё-таки пишет, что “ветераны заслуживают самых высоких и добрых слов.” Мерси! Но мы уже слышали его “высокие и добрые слова” о старике-ветеране и его книгах. И во второй статье – то же самое: “вранье”… “сдвинулся человек”…“фальшь и вранье”… “лжец или невежда”… “бредни”… “дремучее невежество”… “лжец или фальсификатор”… “бред воспаленного воображения”… “бредятина”… Ведь не будете же отрицать, Гусев, что вы, а не кто другой, все это подписали в набор…
Как же так? Говорит, что уважает ветеранов, а перед ним не просто ветеран, а Герой Советского Союза, имеющий ранения. В чем тут загадка? Да никакой загадки: на самом-то деле все уважение Гусева к ветеранами помещается в его собственной шляпе, которой у него нет. И это понятно. Ветераны сражались и погибали за родину и советскую власть. Карпов пишет: “Стоял и буду стоять за Россию”. А для антисоветчика Гусева всё это — предмет для копеечных хохм и глумления: “Карпов пишет всякие красивые слова о патриотизме и прочем таком… И о пожеланиях единомышленников “стоять насмерть”.Стоять не надо. Настоялись уже. Присесть бы тов. Карпову… Советская власть давно уже приказала долго жить, а Карпов все ёще там. В ней.”
Да, Карпов “настоялся” за всю жизнь, когда прятался в окопе или за деревом, выслеживая “языка”. А где настоялся Гусев — в Брестской крепости или в Одессе? в Севастополе или в Сталинграде? в Доме Советов 4 октября или в Чечне с Шестой ротой?.. Нет, он настоялся разве что в очередях за гонораром или в гости к Дашеньке, постоянно фигурирующей в “МК” на странице объявлений.
Гусев ликовал, что разрушен Красный Союз и верещал: первыми секретарями творческих союзов и вообще руководителями в Союзе ССР избирали “именно бездарных”. Конечно, 35 лет работая в “МК”, где печатаются статьи Гав.Попова и объявления проституток, карикатуры Алексея Меринова и стихи Самуила Кобылина, он не мог составить себе представление о том, что есть талант, художественный дар, но понять, что такое вранье, мог бы даже он.
Но самая любимая тема Гусева — коварство Сталина. Тут Гусь Железный устали не ведает. Перелетев, как на помеле в другое время, уверяет: “О том, как Сталин сумел обмануть Фейхтвангера, давно известно.” Кому известно? Всем, говорит, кроме Карпова. От кого известно? Когда стало известно? Очнись, милейший! Фейхтвангер это вам не Беня Сарнов, которого можно с закрытыми глазами обвести вокруг пальца. Однажды в Малеевке у нас с ним зашел разговор о власовцах. Когда я сказал, что вся так называемая “Русская освободительная армия” Власова это две дивизии, одной из коих командовал полковник Буняченко, другой — полковник Зверев, и Гиммлер дал разрешение на её формирование лишь в 1944 году, Беня чуть не упал в обморок: “Как! А мне говорили, что это миллионы!! И с самого начала войны!!” Кто-то кинул ему наживу, он и заглотнул без раздумий. Ведь вы все в своём добровольном духовном гетто обильно снабжаете друг друга тухлым вздором, и убеждены, что ведаете истину, парите в высших мыслительных сферах.
Да как же Сталин обманул бедного Фейхтвангера? Ведь тот, например, пришел в зал суда на процесс «Троцкистского центра» своими ногами, смотрел на всё своими глазами, слушал своими ушами. Или ему завязали глаза, привезли на дачу Сталина и там для него устроили спектакль и он, автор “Лисы в винограднике”, ничего не заметил? И потом, что ж получается? Ваши собратья говорили, что Ленин в 1920 году втер очки Герберту Уэллсу, сказав, что лет через пятнадцать Россия преобразится, а она действительно преобразилась. Сталин в 1934-м надул того же Уэллса, в 1937-м объегорил Фейхтвангера, еще и облапошил Рабиндраната Тагора, Бернарда Шоу, Ромена Роллана, Людвига Эмиля… Почти все — Нобелевские лауреаты. Из писателей, кажется, только один Андре Жид не поддался обману, хотя тоже нобелиат. Потом Сталин обштопал Черчилля, Рузвельта, заставив их помогать нам бить фашистов. Как это ему удавалось? А вы, Гусев с Дейчем, даже меня с Карповым охмурить не смогли в самом мелком пустяке. Представляю, как вам обидно!
Перейдя к делам и фигурам советской истории, мыслитель просвещал нас: “Комкор Фельдман не мог отправить в лагерь Рокоссовского, потому что будущего маршала арестовали в 38-м году, а Фельдмана расстреляли в 37-м.” Правильно, начальника Управления по начсоставу РККА Б.М.Фельдмана, как участника антисоветского заговора, возглавлявшегося Тухачевским, расстреляли в 1937 году, 12 июня. Между прочим, на суде он обличал подельников: “Как институтки, боитесь называть вещи своими именами. Занимались шпионажем самым обыкновенным, а здесь хотите превратить это в легальное общение с иностранными офицерами.” Впрочем, не исключено, что это была уловка в расчете на смягчение наказания… Так вот, Фельдмана действительно расстреляли в 37-м, но Рокоссовского арестовали не в 38-м, как неоднократно уверяет Гусев, а тоже в 37-м. Где же ваши документы, которыми он так хвастался? Их нет. А у меня автобиография самого Рокоссовского, написанная в апреле 1940 года: “С августа 1937 года по март 1940-го находился под следствием в органах НКВД. Освобожден в связи с прекращением дела” (ВИЖ №12’90, стр.86).
А он продолжает: “Рокоссовскому повезло: в марте 1940 года он был освобожден по личному ходатайству наркома обороны Тимошенко, но лишь в ноябре (потребовалось длительное лечение) смог вернуться в армию”. Во-первых, освобожден действительно в марте, но не в порядке исключения “по личному ходатайству наркома”, — тогда были освобождены в порядке пересмотра дел тысячи жертв Ежова. Это подтверждается и тем, во-вторых, что Тимошенко стал наркомом обороны лишь в мае 1940 года, когда Рокоссовский был уже на свободе. В-третьих, “в армию вернулся” не в ноябре, а на полгода с лишним раньше: уже 4 июня ему было присвоено звание генерал-майора. Следовательно, не в строю он был всего месяца два, а может, и меньше. В-четвертых, не лечился, а поехал с семьёй на курорт в Сочи, где, впрочем, конечно, не исключаются какие-то лечебные мероприятия. (К.К.Рокоссовский. Солдатский долг. М., 1968. Стр.3) . Отдохнуть, разумеется, надо было. Но уже в июле, вернув Рокоссовскому все награды и возведя в генеральский чин, его назначили командиров 5-го кавалерийского корпуса, а месяца через три — 9-го механизированного.
Если вы, Гусев, не знаете с Дейчем всего этого и даже — кто когда был наркомом обороны, то какой же полудурок или читатель “МК” поверит, будто вам точно известно, сколько зубов потерял Рокоссовский в заключении, — ведь вы и об этом лепечете! У вас у самого-то, Гусев, молочные зубы уже выпали?
Но что там даты арестов, имена наркомов, зубы маршалов, — миляга Гусев имеет весьма смутное представление даже о крупнейших событиях Великой Отечественной войны! Читаем: “Об одной из крупнейших операций — контрнаступлении под Москвой в ноябре 41-го тов. Карпов очень подробно пишет в “Генералиссимусе”. Лютое вранье. У Карпова об этом нет ни слова по той причине, что в ноябре 41-го никакого нашего контрнаступления просто не было. 15 ноября начали свое последнее наступление на Москву немцы, и 30 ноября они заняли поселки Крюково и Красная Поляна, что в 38-ми и 27-ми километрах от Москвы. А то, что при этом делала Красная Армия, называется обороной. Вы, Гусев, понимаете, разницу между наступлением и обороной? Не сечёт, бедолага… Наше контрнаступление началось 5 и 6 декабря.
“О том, во что вылилось это(!) контрнаступление, — продолжает любимец проституток, — Карпов умалчивает. Восполним пробел.” И приводит длинную выписку из сочинения “коллектива авторов Института военной истории РАН”. Но что за сочинение? Когда и где издано? Кто эти авторы? Молчок… Так это не тот ли труд, что был составлен под руководством известного политического прохиндея и невежды Волкогонова, дважды доктора наук, любимца Ельцина? В своё время состоялось серьёзное обсуждение этого труда, и он был решительно забракован и отвергнут.
Впрочем, это не так важно. Дело в том, что в этой цитате речь идет о каком-то будто бы неудачном, неизвестно где и когда именно предпринятом наступлении 16 армии, которой командовал Рокоссовский. Допустим, такая неудача была. Война без неудач невозможна… Но малограмотный, однако сноровистый начальничек выдаёт этот частный эпизод как итог всего контрнаступления пяти наших фронтов за четыре с половиной месяца с 5 декабря 1941 года. В эту цитату запихана еще одна цитата — выписка из какого-то безымянного документа 4-й танковой группы немцев: вот, мол, как бездарно однажды атаковали нас советские кавалеристы. Уж если заинтересовала их кавалерия, то рассказал бы о гораздо более масштабном и характерном факте — как окруженные под Сталинградом немцы, итальянцы, румыны и венгры сожрали тысячи своих лошадей, а потом принялись за собак (А.И.Уткин. Вторая мировая война. М., Алгоритм. 2002. Стр. 566).
А подлинные итоги контрнаступления под Москвой были таковы. Уже 7 декабря, на третий день нашего контрнаступления, начштаба сухопутных сил вермахта генерал Гальдер записал в дневнике: “Ужасный день! Правое крыло 3-й танковой группы начало ночью отступать… На правом фланге 9-й армии противник так же значительно расширил свой прорыв… В ошеломляюще короткий срок русские поставили на ноги разгромленные дивизии… В противоположность этому сила немецких дивизий уменьшилась более чем наполовину.” Мы отбросили немцев на 150 — 300 — 400 километров. И это же не в какой-нибудь калмыцкой степи, а от стен столицы, сердца родины. Немцы потеряли более 500 тысяч солдат и офицеров. А ведь еще до нашего контрнаступления, 23 ноября, тот же скрупулёзный Гальдер отметил, что “в армии полками стали командовать обер-лейтенанты, а батальонами — унтер-офицеры”. Велики были потери противника и в технике: 1300 танков, 2500 орудий, 15 тысяч автомашин… Тогда взбешенный Гитлер уволил 35 корпусных и дивизионных командиров, т.е. генералов. В том числе несколько фельдмаршалов: главнокомандующего сухопутными войсками Баухича, командующих группами армий — Рундштедта, Лееба, Бока, а также прославленных танковых командиров Гудериана и Геппнера. А 16 декабря назначил себя на место Браухича. Право, главный редактор “МК” сделал бы доброе дело для газеты, если после этих двух постыдных статей избрал судьбу Браухича…
Разгром под Москвой потряс немецкую армию и всю Германию: ведь это было их первое крупное поражение за всю Вторую мировую войну. По мнению многих специалистов и историков, оно могло обернуться их общим паническим бегством, и только жестокая воля Гитлера, приказавшего не отступать ни при каких обстоятельствах, остановило вермахт. В эти дни Геббельс записал в дневнике: “Фюрер питает к советскому военному руководству определенное уважение. Жестокое вмешательство Сталина спасло русский фронт.” В дальнейшем Гитлер проникнется еще большим уважением к нашему военному руководству, а в 44-м году даже провозгласит лозунг “Учится у русских!”, но, увы, было поздно: Красная Армия вскоре вступила на землю Германии. А мы могли бы посоветовать: Гусев, хоть вам и семьдесят, учитесь у Гитлера! Учиться у Геббельса вам уже нечему.
“В завершение сих дебатов — пишет в конце газетный ас, — еще об одной фальшивке из книги Карпова». И приводит слова якобы Алена Даллеса о том, как будет проводиться в жизнь план разгрома и закабаления России: “Окончится война, всё как-то утрясётся, устроится. И мы бросим всё, что имеем,- всё золото, всю материальную мощь на оболванивание советских людей. Сознание способно к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдём своих единомышленников, союзников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разворачиваться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания…”
Прервемся. Гусев поведет дальше речь об источнике этой цитаты. Но ведь есть тексты, источник которых не имеет существенного или даже никакого значения, ибо они правдивы и без этого. Он усмехался: “Страшный заокеанский план… Какая жуть”… Но разве все описанное в нем не развернулось перед нашими глазами? Разве мы не видим воочию закабаление России? Разве США не бросили огромные силы и средства против нашей страны, в частности, на оболванивание советских людей посредством своей пропаганды, фильмов, поп-культуры? Разве они не подменяют наши истинные ценности целомудрия, трудолюбия, коллективизма на фальшивые ценности личного успеха, сексуальной разнузданности, богатства любой ценой? Разве под давлением всего этого не гаснет национальное самосознание? Разве они не нашли в самой России единомышленников, союзников и даже холуев в лице Горбачева, Ельцина, Путина и множества сошек помельче, вплоть до Гусева? Наконец, разве не разворачивается трагедия гибели нашего народа, уменьшающегося в год на миллион? Так какая разница, кто всё это сказал или написал — директор ЦРУ Даллес или президент Трумэн, узколобый сенатор Барри Голдуотер или широколобый теоретик антисоветизма Згибнев Бжезинский?
Дальше: “Из литературы и искусства, например, мы постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься исследованием тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс.” Разве какой-нибудь Ерофеев или Сорокин работают не в этом духе, а их тиражируют, переводят, награждают, перед ними даже открывают двери Большого театра.
“Литература, театры, кино — всё будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и подымать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства, — словом всякой безнравственности”. Разве не этим занимается хотя бы министр культуры Швыдкой, помешанный на сексе и матерщине, и все наше телевидение?
“В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель…” Разве в стране не хаос, при котором невозможно понять, Медведев руководит Дворковичем или Дворкович — Медведевым. А кто виноват в страшной смерти “Курска” и 118 его молодых душ? Кто ответит за гибель русских людей на подбитом вертолете МИ-26 в Грозном? Или 240 на Синаем? На чьей совести чуть не ежедневная гибель самолётов и вертолётов — президента Путина? министра обороны Шойгу? Начальника Генштаба? А где в мире известны самодуры такого крутого закваса, как был Ельцин или остается Чубайс? А разве уже давно Гайдар и Гав.Попов не подвели теоретическую базу под оправдание взяточничества? А если вы не знаете, что такое ныне бюрократизм и волокита — попробуйте обратиться в любую инстанцию — сразу поймёте. Вот только один пример личного порядка. Я, как фронтовик и инвалид, имею право на льготную установку телефона, но безуспешно добивался этого многие годы, и удалось, наконец, лет десять тому назад после неожиданно большого гонорара за 70 тысяч рублей.
“Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман…” Разве тот же Чубайс не объявил на всю страну, обращаясь к своим единомышленникам: “Больше наглости!” Разве Жириновский не являет нам это каждый день? Разве вы лично, Гусев, не сделали своей профессией ту же наглость да еще ложь и обман, что мы видим хотя бы в истории с покойным Владимиром Карповым?
“Национализм и вражда народов, прежде всего — вражда и ненависть к русскому народу — все это расцветет махровым цветом.” Разве вы, Гусев, вместе с Сарновым, Войновичем, Новодворской — не те самые махровые цветочки?
“И лишь немногие будут догадываться или понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдём способ их оболгать и объявить отбросами общества.” Разве ваш американизированный “МК” и вы лично, Гусев, не попытались поставить в беспомощное положение Владимира Карпова, оболгать и превратить в посмешище героя Отечественной войны, напечатав две оскорбительных клеветнических статьи о нем тиражом больше двух миллионов и не дав возможности ответить там же?
Наконец: “Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы духовной нравственности. Главную ставку будем делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать её. Мы сделаем из нее циников, пошляков, космополитов”. Этим и занимаются телевидение, “МК”, в частности и вы, Гусев, в этих двух статьях, как и во множестве других.
При чтении статей Дейча мне часто приходили на память строки талантливой русской поэтессы, еврейки по рождению:
Как мало в России евреев осталось.
Как много жидов развелось…
Действительно, нет уже Трижды Героя Социалистического труда Ю.Б. Харитона, нет Дважды Героя Советского Союза Д.А.Драгунского, нет Героя Социалистического труда, Трижды лауреата Сталинских премий, а также Ленинской и Нобелевской Л.Д.Ландау, нет семикратного чемпиона Советского Союза и многолетнего чемпиона мира по шахматам М.М.Ботвинника, нет Героя Социалистического труда, народного артиста СССР А.И.Райкина, нет народного артиста России и Дважды лауреата Сталинской премии И.О.Дунаевского, нет лауреата Ленинской премии М.А.Светлова, нет Бориса Леонидовича Пастернака… А кто есть, кого так много развелось, читатель и сам видит… За них Гусеву и каяться надо.
А телезрительский счет был таков: 72% за Сталина, 28 – против.
(ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ)
В.БУШИН
